Второе поколение

Как и в предыдущие десятилетия, дети российских иммигрантов подвергаются ассимиляции. Они почти не знакомы с русской культурой: литературой, театрами, музыкой, кино.

«С детьми, конечно, проблема: как им передать это? – пишет Евгений Тавив из Йоханнесбурга. – Хотя эта проблема всюду вне России. Но если мы уезжаем частично ради будущего наших детей, то возникает вопрос: а насколько им это нужно и понадобится в будущем?». Им, как и детям «старых» эмигрантов, проще и удобнее стать южноафриканцами, усвоить их язык, привычки, традиции.

Поэтому многие дети наших соотечественников плохо владеют русским языком. Они ходят в английские школы. Их друзья – это южноафриканцы, с которыми общаться можно только по-английски или на африкаанс. Русский язык становится языком внутрисемейного общения и теряет в глазах детей ту ценность, которой наделяют его их родители.

Но, с другой стороны, некоторые из них, как отмечает председатель Ассоциации российских соотечественников в ЮАР Олег Пантюхин, «к 18–25 годам начинают интересоваться русским языком, читают классику. Многие мечтают найти работу в России, и зачастую это удается через английские фирмы, которые сейчас набирают специалистов, владеющих русским. Но для юношей основной проблемой является [обязательная] служба в армии».

Поэтому, как и в 1960–70-е гг., возникает вопрос о том, какое будущее ожидает русскоязычные общины Южной Африки. Захочет ли второе поколение иммигрантов продолжить дело своих родителей?